21 октября – Фотоотчёт и пост-релиз с Открытия Международного симпозиума по современной музыке им. Э.В. Денисова

Осенний праздник современной музыки. 

    21 октября в Хрустальном зале Томского музыкального колледжа имени Э. В. Денисова состоялось открытие Международного симпозиума по современной музыке имени Эдисона Денисова. Оно было отмечено концертом замечательных музыкантов из Москвы, солистов ансамбля «Студия новой музыки» Станислава Малышева (скрипка) и Моны Хаба (фортепиано).

    По традиции ведущей мероприятия была музыковед Василина Сыпченко, анонсировавшая для гостей музыкального вечера программу симпозиума, подготовившая ценные комментарии к звучавшим произведениям, приводившая интересные цитаты из высказываний композиторов и музыковедов о них. 

    С приветственным словом к присутствующим обратился директор музыкального колледжа Павел Иванович Никитин. Он выразил надежду, что слушатели концертов симпозиума получат удовлетворение от соприкосновения с музыкой, которую именуют современной, которая связана с поисками новых путей для существования музыки в современном культурном пространстве, с экспериментами в области звука, тембров, исполнительских приемов, гармонических и мелодических комплексов. 

    Затем зазвучала музыка – очень разнообразная по хронологии создания, по жанрам, средствам выразительности.     

    Открылся концерт сюитой из балета «Поцелуй феи» И. Стравинского. Такое начало было очень логичным для данного и всех последующих концертов симпозиума, ведь Стравинского принято считать композитором, которому многим обязана авангардная музыка ХХ века. Прозвучавшее произведение подтвердило это мнение. В четырех частях сюиты соединились как традиционные, так и новаторские для своего времени выразительные и исполнительские средства. Прекрасная музыка была наполнена упоительными звуками скрипичного пения, обрамленного бархатистым звучанием рояля, романтическая напевность соединялась с почти экспрессионистическими отрывистыми аккордами, в исполнении слышалась капризная, порой приближающаяся к джазовой, ритмика и смелые глиссандирования скрипки, прием игры на скрипке щипком как будто был перенят роялем. Звучавшие инструменты здорово дополняли друг друга, местами их звучание было очень объемным, почти оркестровым.

    Вторым произведением концерта стала соната для скрипки и фортепиано Эдисона Денисова, созданная в 1963 г. Но прежде чем зазвучала музыка, Мона Хаба рассказала о своем общении с композитором. Она отметила удивительную мягкость, корректность, бесконечную благодарность Денисова к музыкантам, исполняющим его музыку. В то же время он обладал способностью кратко и метко пояснять свои предложения или замечания, проявляя при этом высочайший профессионализм. Вообще подобные комментарии исполнителей к тому, что они собираются показывать слушателям, можно назвать удачной находкой как для ведения концерта, так и для презентации самих музыкантов. И конечно живое слово можно услышать только во время концерта, что становится важной составляющей в создании атмосферы концерта. Такими же интересными словесными вставками отметился и Станислав Малышев, раскрывая либо историю появления произведений, либо эпизоды из их исполнительской судьбы.

    Трехчастная соната Э. Денисова была создана в период окончательного становления индивидуального и самобытного стиля композитора. Сам автор считал произведение несколько наивным, но в нем нашли сочетание черты романтического пропевания и более острые звучания. Первая часть сонаты воспринимается как некая громогласная заявка на утверждение, во второй, медленной и тягучей – на первый план выходит скрипка, третья часть построена на чередовании элегичности и почти сарказма, скрипка и рояль то ведут диалог, то сливаются в единое целое. Можно сказать, что с каждым новым произведением исполнители раскрывались все более многообразно и виртуозно.

    Перед исполнением сонатины «Точки соприкосновения» московского композитора Кирилла Уманского В. Сыпченко зачитала высказывание музыковеда В. Рожновского о произведении, подчеркнув слова о том, что в нем слышна «экспрессивная нововенская лирика», на что С. Малышев отреагировал по своему. Он настаивал на том, что произведение Уманского – исключительно лирично, с чем могли согласиться слушатели, когда музыка зазвучала. Исполнение сонаты отличалось какими-то полутонами, что сравнимо с картиной художника, нарисованной в пастельных тонах. Но иногда звучание становилось и более уверенным, и тогда казалось, что идет диалог между вопрошающей скрипкой и утвердительными интонациями рояля.

    Некой иронической улыбкой по поводу современной музыки можно назвать произведение Георгия Дорохова «Under construction», не случайно после окончания произведения кто-то из слушателей в зале усмехнулся вслух. Как пояснил Станислав, хорошо знавший и близко общавшийся с композитором, это произведение – своего рода шумовая зарисовка, но не лишенная эмоциональности. Исполнение музыкантов, не имевшее ни одного собственно высотно определенного звука, тем не менее поразило своей ритмической стороной: музыканты то простукивали ритмические фигуры  на разных частях своих инструментов, то извлекали поглаживающие, поскребывающие, ударные звуки.

    Завершился концерт просто удивительно виртуозным произведением – Сонатой №2 для скрипки и фортепиано Альфреда Шнитке, созданной в 1968 г. Соната одночастная, но в ней прослушиваются разно-темповые разделы, как бы вуалирующие признаки частей сонатного цикла. Музыка сонаты очень драматична, даже экспрессивна, наполнена динамическими, штриховыми, фактурными, темповыми контрастами. Музыканты проявили недюжинную силу, исполняя произведение. Особенно это касается фортепианной партии, основанной на остинатном утверждении аккордовых комплексов на максимально громкой динамике. Но и скрипка тоже как будто вырывалась из рук исполнителя, она то задумывалась, размышляла, то устремлялась вперед и ввысь.  

    Вообще дуэт Станислава Малышева и Моны Хаба был просто поразительный. Музыканты во всех произведениях являли собой единое целое, единый музыкальный организм. Они то переговаривались друг с другом, то перебивали один другого, то звучали как целый оркестр, и везде поражали сыгранностью, удивительным единым ритмоощущением, способностью одинаково дышать, вздыхать, паузировать, интонировать, сливаться в исполнительских приемах и штрихах.

    В целом исполнители поразили слушателей своим мастерством, не случайно после последнего произведения их несколько раз вызывали на сцену, устроив им настоящие овации.

В. Тюрикова